Текст песни
Из пункта А в пункт В по лесной дороге скоростью Х идет дурачок.
С неба звездочки падают, как гордые ангелы, в башке играет гаражный рок.
Исходных данных не хватает, автостопа тоже нет, значит города В не достичь,
А в этом городе есть междугородний телефон, и без него невозможно жить.
Парням с ТВ, бывает, в стопе помогает фанта, а в черном небе летит самолет,
Но я, увы, предпочитаю фанте портвейн, так что сей камень не в мой огород.
Хотелось лечь поперек трассы, но услышал Бог, так что уже через три часа
Все будет так, как пел уже Володя Высоцкий: гудок и "Здравствуй, это я".
Я приезжаю в город В, но он точно такой же, как и уездный город N:
Пьяные рожи, табличка УЛИЦА ЛЕНИНА и лущит семечки под нею нацмен.
Меня встречают, обещают хлеб, соль, полный зал и вписку, а также памятников обзор,
Но телефонный провод сдал здесь на цветной металл на днях безвестный местный вор.
Во мне восстал Жеглов, Дзержинский и Малюта Скуратов, только толку мне в том не хрена.
Мне предлагают джин-тоник, и я его пью, чтобы не нюхать, как горят мои крыла.
Но - снова чудо: кто-то вспомнил, что в переговорном сегодня ночью на смене герла,
Его герла, а, значит, там возможна халява, гудок и "Здравствуй, это я"
Нет, монумент космонавтам мы смотреть не пойдем, на фик подъезд, где бухает толпа.
Изобразив бесстрастие компасной стрелки, с кирпичным ликом я шагаю туда,
Где вполне рафаэлева телефонистка открывает мне свежайший секрет,
Что широка страна родная, неизвестны причины, и по ним связи два часа уж как нет.
Это что, Кали Юга?! Новый Порядок?! Или Басаев взял в заложники пару столбов?!
Это не Гоголь уже и даже не Кафка, и даже не Ильф и Петров!
Это вообще... Дальше пропуск (цензура),- короче, шел я через шесть этажей,
Но шагай хоть до девятого, пляши там на крыше - черный ворон, nevermore, туз пикей...
Короче, пьянка была, а после был концерт, и я порвал четыре струны.
Всем, в кого верю, это была молитва, всему, что вижу - объявленье войны.
Летали алые мухи, а за левым плечом пристроился незримый суфлер.
С телеэкрана египетским профилем сокола вещает некто Альберт Гор.
Под ветром бури равноденствий с треском занялись крыши красным отблеском на тьме наших лиц
Холодным пламенем инферно, а тот, что слева, звал клиентов в клуб самоубийц,
Чтоб пристрелить геометрию Эвклида, где карта плоской Земли вольна
Превращать в подобие доз героина гудок и "Здравствуй, это я".
Концерт закончен был как надо - приездом ментовки - руки за голову, мордой к стене.
Насколько все мы порой иногородни, настолько мы не в родной стране.
Товарищ сержант, я вам все расскажу про дом родной и про сад у реки,
Про закаты, рассветы, или, лучше, спою. Вы правы, мне края ваши чужи.
Да, да, прописка и сердце мои - в ином месте. Зачем я здесь?- Я и сам не пойму.
Так отпустите ж... Хотите, вам все подтвердят - я для того на пять сек. позвоню.
Почему я хамлю?.. Захлопнулась дверь - теперь можно спать до утра,
Чтоб перепутать, во сне или наяву добрый сержант и голос после гудка.
Поспать мне не дали - тусовка приняла меры и принесла двести рублей.
Мы вольные птицы, пора, брат, на вписку, с рассветом же опять на хайвэй.
На вписке ждет пиво с просьбой спеть "убей янки" и прочая сансара сует,
А я не хочу ни туда, ни в нирвану - Ватерлоо, надпись "выхода нет".
Но, как случаются сказки с херовым концом, так и реальность себе не верна:
Карета не стала тыквой, в мир вернулись все краски, где-то смерть от себя умерла.
Что нашел я на вписке, я думаю, ясно. В сердце Псалма 90 слова
И "я, наверное, поздно, прости, что разбудил, звоню просто так, целую. Пока."
Перевод песни
From point A to point B, a fool is walking along a forest road at a speed of X.
Stars fall from the sky like proud angels, garage rock plays in the head.
There is not enough initial data, there is no hitchhiking either, so city B cannot be reached,
And in this city there is a long-distance telephone, and without it it is impossible to live.
Sometimes a fantasy helps guys from TV, and a plane flies in the black sky,
But, alas, I prefer port to phantas, so this stone is not in my garden.
I wanted to lie across the track, but God heard, so after three hours
Everything will be as Volodya Vysotsky sang already: a beep and "Hello, it's me."
I come to town B, but it is exactly the same as county town N:
Drunken faces, a sign LENIN STREET and the national man is peeling seeds under it.
They greeted me, promised bread, salt, a full hall and an appointment, as well as an overview of monuments
But the telephone wire was handed over here for non-ferrous metal the other day by an unknown local thief.
Zheglov, Dzerzhinsky and Malyuta Skuratov rebelled in me, but it's no fucking sense to me.
They offer me a gin and tonic, and I drink it so as not to sniff my wings burning.
But - again a miracle: someone remembered that in the meeting room tonight on the shift of the girl,
Its a girl, which means that there is a freebie, beep and "Hello, it's me"
No, we will not go to look at the monument to the astronauts, to the fixed entrance, where the crowd is thumping.
Having depicted the dispassion of the compass arrow, with a brick face I step there,
Where a completely Raphaelian telephone operator reveals to me the freshest secret,
That the native country is wide, the reasons are unknown, and on them there is no connection for two hours.
Is that Kali Yuga ?! New order?! Or did Basayev take a couple of pillars hostage ?!
This is no longer Gogol and not even Kafka, and not even Ilf and Petrov!
This is generally ... Then there is a pass (censorship), - in short, I walked through six floors,
But walk even to the ninth, dance there on the roof - black raven, nevermore, ace of spades ...
In short, there was a booze, and after that there was a concert, and I broke four strings.
To everyone in whom I believe, it was a prayer, to everything that I see - a declaration of war.
Scarlet flies were flying, and an invisible prompter was attached to the left shoulder.
A certain Albert Gore is broadcasting from the television screen with an Egyptian profile of a falcon.
Under the wind of the storm of the equinox, the roofs with a crash took on a red reflection on the darkness of our faces
Cold flame inferno, and the one on the left, called clients to the suicide club,
To shoot Euclid's geometry where the flat earth map is free
To transform the beep and "Hello, it's me" into a semblance of doses of heroin.
The concert was finished as it should - the arrival of the cop - hands behind the head, muzzle to the wall.
As far as we all sometimes are from other cities, so much we are not in our native country.
Comrade Sergeant, I will tell you everything about my home and about the garden by the river,
About sunsets, sunrises, or, better, sing. You are right, your edges are foreign to me.
Yes, yes, my registration and my heart are in a different place. Why am I here? ”“ I don’t understand myself.
So let it go ... Do you want everyone to confirm to you - I’m for that for five seconds. I'll call.
Why am I being rude? .. The door slammed - now you can sleep until morning,
To confuse, in a dream or in reality, a kind sergeant and a voice after a beep.
I was not allowed to sleep - the party took action and brought two hundred rubles.
We are free birds, it's time, brother, to register, with dawn again on the highway.
On the list is waiting for beer with a request to sing "kill the Yankees" and other samsara vanities,
And I do not want either there or in nirvana - Waterloo, the inscription "no way out".
But, as fairy tales with a crappy end happen, the reality is not true to itself:
The carriage did not become a pumpkin, all the colors returned to the world, somewhere death from itself died.
What I found on the list, I think, is clear. In the heart of Psalm 90 words
And "I'm probably late, I'm sorry I woke up, I just call, kiss. Bye."
Смотрите также: