Текст песни Ассаи ft. Смоки мо - Ольга Петровна
- Исполнитель: Ассаи ft. Смоки мо
- Название песни: Ольга Петровна
- Дата добавления: 16.07.2019 | 12:18:02
- Просмотров: 255
- 0 чел. считают текст песни верным
- 0 чел. считают текст песни неверным
Текст песни
ПрипевВ этих глазах вся ее жизнь, все сны.
Из окон старинных домов видны
Узкие щелки глаз,
Жмурясь, в последний раз
Она увидит место,
Где оставит детство.
Убегала от дождя по тротуарам мокрым,
Зажав под мышкой томик Набокова.
Ребенок, девушка, женщина… Старость пришла незаметно,
Пока причалы скрипели от ветра.
Ассаи:
«Ломает стариков кашель, услада во сне, да и только»,-
Кряхтела мне вдова Ольга.
Ей не мила погода уже. В пыльной, затхлой комнате стучала в стены:
«Куда вы звоните?»
«Видела Бога, видела кровь на ладонях его»,-
Шептала мне старая дама в пальто.
Завещала внукам квартиру –
Молодожены добавляли цианистый калий в графины.
Это пахнет имбирем, и во снах.
Тает весна на глазах –
И вот уже осень местами.
Слишком тонкие стены, слишком слабый свет.
Столько лет прошло. Мы тени этих лет.
Удары хлыста – это сердце стучит.
Так и та мелодия, шепот случайных прохожих.
Согреет шорох пластинки,
И ничего дороже нет тех старых снимков.
Где сталкер, который проведет ее в недра памяти, вернет назад в года вешние?
Она хотела вернуться в невинность,
День, за днем убивая эту боль чем-то типа морфина.
Под абажуром письма родным, далеким.
«Здравствуй, мама», гранитные строки,
Сноски и что-то там про вечную память.
Нам ведь не остановить лед, что тает.
Нет, не повторить, и не пытайся с этим играть.
Помнишь, в прошлый раз? Будешь впредь знать.
Когда твой внук кричал, не помню, кто был с ним,
А ты твердила: «Он не может быть таким».
Нет, закрой глаза и покажи свою ладонь:
Она расскажет нам историю прожитых лет.
Тает год, за ним другой.
Незаменимых нет. Незаменимых нет.
Припев
В этих глазах вся ее жизнь, все сны.
Из окон старинных домов видны
Узкие щелки глаз,
Жмурясь в последний раз,
Она увидит место,
Где оставит детство.
Убегала от дождя по тротуарам мокрым,
Зажав под мышкой томик Набокова.
Ребенок, девушка, женщина… Старость пришла незаметно,
Пока причалы скрипели от ветра.
Фьюз:
Среда. Восемь утра. Все встают на работу или учебу.
У всех свои дела,
Лишь только она,
Несмотря на боль в теле,
Встает с постели,
Передвигаясь еле-еле,
Идет в тоннели или к церкви.
Там ты можешь увидеть ее в любой из дней недели:
Пожилая дама.
У ворот храма.
Стоит с протянутой рукой. Ее жизнь драма.
Незаживающая рана.
В сердце,
Ведь она пережила тех,
Кто называл ее мама.
Однообразных дней тянется серая гамма.
Ложится поздно, затем встает рано.
Поезд. В парке, у фонтана,
Там, где пары кружат в ритме старого танго
Плавно,
На аллее влюбленных.
В тени старого клена,
Совсем старая, совсем седая.
Припев
В этих глазах вся ее жизнь, все сны.
Из окон старинных домов видны
Узкие щелки глаз,
Жмурясь в последний раз,
Она увидит место,
Где оставит детство.
Убегала от дождя по тротуарам мокрым,
Зажав под мышкой томик Набокова.
Ребенок, девушка, женщина… Старость пришла незаметно,
Пока причалы скрипели от ветра.
Смоки Мо:
Ольга Петровна моет полы и мраморные стены,
Уверена в том, что ее деньги съела система,
Вспоминает Сталина со слезами,
Иногда носит заштопанный пиджак с медалями.
«Но теперь все продано как-то, деньги подарены детям, все разворовано!»-
Кричит Ольга Петровна.
В пустых комнатах коммуналки полулюди плюют на пол.
Сережа ненавидит папу.
Тот кричит, что сдаст сына в приют, жене Ирине.
«Помнишь, я и тебя подобрал в дерьме.
Теперь на моей шее ты, твой выродок и твоя мать, старая с.ка»
Серега перестал искать.
«Из этого ада выхода не было?» - «Нет»
Не было слез, просто прибавилось седых волос на головах старух,
Голодных, вечных вдов, седых, кормящих поводырей на выходных
Перевод песни
ChorusIn these eyes, her whole life, all dreams.
From the windows of old houses are visible
Narrow slits of the eyes
Squinting for the last time
She will see the place
Where will leave childhood.
Ran away from the rain on wet sidewalks,
Holding Nabokov's volume under his arm.
Child, girl, woman ... Old age came unnoticed,
While the moorings creaked from the wind.
Assai:
"Breaks old men cough, delight in a dream, and only" -
Groaned to me the widow Olga.
She is not nice weather already. In a dusty, musty room, she knocked on the walls:
“Where are you calling?”
"I saw God, I saw blood on his palms", -
The old lady in my coat whispered to me.
Bequeathed the grandchildren apartment -
Newlyweds added cyanide to the decanters.
It smells of ginger, and in dreams.
Spring is melting before our eyes -
And now it's autumn in some places.
Too thin walls, too weak light.
So many years have passed. We are the shadows of these years.
The blows of the whip are heart beats.
So is that melody, the whisper of passers-by.
Warm the rustle of the plate,
And nothing more expensive than those old pictures.
Where is the stalker, who will lead her into the depths of memory, back in the year vernal?
She wanted to return to innocence,
Day after day, killing this pain with something like morphine.
Under the lampshade letters to relatives, distant.
"Hello, Mom", granite lines,
Footnotes and something there about the eternal memory.
We do not stop the ice that melts.
No, do not repeat, and do not try to play with it.
Remember last time? You will continue to know.
When your grandson shouted, I do not remember who was with him,
And you said: "He can not be so."
No, close your eyes and show your palm:
She will tell us the story of past years.
The year is melting, followed by another.
There is no irreplaceable. There is no irreplaceable.
Chorus
In these eyes, her whole life, all dreams.
From the windows of old houses are visible
Narrow slits of the eyes
Squinting for the last time
She will see the place
Where will leave childhood.
Ran away from the rain on wet sidewalks,
Holding Nabokov's volume under his arm.
Child, girl, woman ... Old age came unnoticed,
While the moorings creaked from the wind.
Fyuz:
Wednesday. Eight in the morning. Everyone gets up for work or school.
Everyone has their own business
Only she
Despite the pain in the body,
Gets out of bed
Moving barely
Goes to the tunnels or to the church.
There you can see her on any day of the week:
Elderly lady
At the gate of the temple.
Standing with outstretched hand. Her life is a drama.
Non-healing wound.
In heart,
After all, she survived those
Who called her mom.
Monotonous days stretches gray gamma.
Going to bed late, then getting up early.
A train. In the park, at the fountain,
Where couples are in the rhythm of old tango
Smoothly,
In the alley of lovers.
In the shade of an old maple,
Very old, very gray.
Chorus
In these eyes, her whole life, all dreams.
From the windows of old houses are visible
Narrow slits of the eyes
Squinting for the last time
She will see the place
Where will leave childhood.
Ran away from the rain on wet sidewalks,
Holding Nabokov's volume under his arm.
Child, girl, woman ... Old age came unnoticed,
While the moorings creaked from the wind.
Smoky Mo:
Olga Petrovna washes the floors and the marble walls,
I'm sure her system ate her money
Remembers Stalin with tears,
Sometimes wears a darned jacket with medals.
“But now everything is sold somehow, money is presented to children, everything is plundered!” -
Shouts Olga Petrovna.
In the empty communal rooms, half-people spit on the floor.
Serezha hates dad.
He shouts that he will hand over his son to a shelter, his wife Irina.
“Remember, I picked you up in shit.
Now you are on my neck, your geek and your mother, old S. ”
Seryoga stopped looking.
“There was no way out of this hell?” - “No”
There were no tears, just added gray hair on the heads of old women,
Hungry, eternal widows, gray-haired, nursing guides on weekends