Текст песни
ом Федора Павловича Карамазова стоял далеко не в самом центре города, но и не совсем на окраине. Был он довольно ветх, но наружность имел приятную: одноэтажный, с мезонином, окрашенный серенькою краской и с красною железною крышкой. Впрочем, мог еще простоять очень долго, был поместителен и уютен. Много было в нем разных чуланчиков, разных пряток и неожиданных лесенок. Водились в нем крысы, но Федор Павлович на них не вполне сердился: «Всё же не так скучно по вечерам, когда остаешься один». А он действительно имел обыкновение отпускать слуг на ночь во флигель и в доме сам запирался один на всю ночь. Флигель этот стоял на дворе, был обширен и прочен; в нем же определил Федор Павлович быть и кухне, хотя кухня была и в доме: не любил он кухонного запаха, и кушанье приносили через двор зимой и летом. Вообще дом был построен на большую семью: и господ, и слуг можно было бы поместить впятеро больше. Но в момент нашего рассказа в доме жил лишь Федор Павлович с Иваном Федоровичем, а в людском флигеле всего только три человека прислуги: старик Григорий, старуха Марфа, его жена, и слуга Смердяков, еще молодой человек. Приходится сказать несколько поподробнее об этих трех служебных лицах. О старике Григории Васильевиче Кутузове мы, впрочем, уже говорили довольно. Это был человек твердый и неуклонный, упорно и прямолинейно идущий к своей точке, если только эта точка по каким-нибудь причинам (часто удивительно нелогическим) становилась пред ним как непреложная истина. Вообще говоря, он был честен и неподкупен. Жена его, Марфа Игнатьевна, несмотря на то что пред волей мужа беспрекословно всю жизнь склонялась, ужасно приставала к нему, например, тотчас после освобождения крестьян, уйти от Федора Павловича в Москву и там начать какую-нибудь торговлишку (у них водились кое-какие деньжонки); но Григорий решил тогда же и раз навсегда, что баба врет, «потому что всякая баба бесчестна», но что уходить им от прежнего господина не следует, каков бы он там сам ни был, «потому что это ихний таперича долг».
Перевод песни
Fyodor Pavlovich Karamazov's house was far from the city center, but not quite on the outskirts either. It was rather dilapidated, but had a pleasant appearance: one-story, with a mezzanine, painted gray and topped with a red iron roof. It could have stood for a very long time, however, as it was roomy and cozy. It contained many different little closets, various hiding places, and unexpected staircases. It was infested with rats, but Fyodor Pavlovich wasn't entirely angry with them: "Still, it's not so boring in the evenings when you're alone." And indeed, he did have the habit of sending his servants to the outbuilding at night and locking himself in the house alone for the entire night. This outbuilding stood in the courtyard, was spacious and sturdy; Fyodor Pavlovich also designated it as his kitchen, although there was a kitchen in the house as well: he disliked the smell of cooking, and food was brought in through the courtyard, winter and summer. In general, the house was built for a large family: five times as many masters and servants could have been accommodated. But at the time of our story, only Fyodor Pavlovich and Ivan Fyodorovich lived in the house, and in the servants' quarters there were only three servants: old Grigory, old woman Marfa, his wife, and the servant Smerdyakov, still a young man. It is necessary to say a little more about these three servants. We have already spoken sufficiently about old Grigory Vasilyevich Kutuzov, however. He was a firm and unwavering man, stubbornly and straightforwardly pursuing his goal, if only for some reason (often surprisingly illogical) that goal became an immutable truth for him. Generally speaking, he was honest and incorruptible. His wife, Marfa Ignatyevna, despite the fact that she had unquestioningly bowed to her husband's will all her life, pestered him terribly, for example, immediately after the emancipation of the serfs, to leave Fyodor Pavlovich for Moscow and start some kind of trade there (they had some money); but Grigory decided then and there once and for all that the woman was lying, "because every woman is dishonest," but that they should not leave their former master, no matter what he himself was, "because that is their duty now."
Смотрите также:
