Текст песни Ксения Ситник, Виталий Артист - Юность
- Исполнитель: Ксения Ситник, Виталий Артист
- Название песни: Юность
- Дата добавления: 05.04.2025 | 04:30:48
- Просмотров: 10
- 0 чел. считают текст песни верным
- 0 чел. считают текст песни неверным
Текст песни
Юность шатала нервы, усердно точила когти, делала боль острей.Были звезды ясны: бросаясь с небес, прилипали к изношенным кедам.
Всякий насущный день чудился мне последним.
триумфальный хардкора наследник, я на папином мчался мопеде,
Раскалённым июльским ветром зацелованный до костей.
Юность пытала на прочность, не жалея пощёчин, распахивала догола.
Были грозы страшны: пронзали насквозь, словно скифские стрелы.
Мир казался ужасно глупым, я хотел его переделать.
С азартом свирепого зверя разукрашивал всё чёрно-белым, отвергая остервенело оттенки, блики, полутона.
Юность ревела в колонках, десять шотов вдогонку, упразднялся покой.
Были моря глубоки: тянули на дно нас без страховочных тросов, но после мучительных драм ноль ответов — вопросов россыпь.
Я скользил между полуправд, смехотворный чудной философ,
Неспособный ужиться с собой.
Юность сражалась с рассудком, раскуривала самокрутку, глядела в упор.
Были туманы мрачны: заворачивали крыши в смог, корчили злые гримасы.
Свет внутри превращался в огонь и не смел погаснуть, вальсируя небезопасно по краям полюсов контрастных,
Я на ветхой рыбацкой лодке дрейфовал в идеальный шторм.
Юность прощалась, гремела костями, резче кружилась земля.
Были закаты красны: прятали солнце в карман, обволакивали магистрали.
Я читал финальные титры ещё вначале.
На полвека заранее старясь, оставалась на память малость: выцветшие футболки, высохшие поля.
Перевод песни
Youth shook my nerves, diligently sharpened my claws, made the pain more acute.The stars were clear: falling from the sky, they stuck to my worn-out sneakers.
Every day seemed to me to be my last.
a triumphant heir of hardcore, I raced on my dad's moped,
Kissed to the bone by the hot July wind.
Youth tested my strength, not sparing slaps, plucked me naked.
The thunderstorms were terrible: they pierced right through, like Scythian arrows.
The world seemed terribly stupid, I wanted to remake it.
With the passion of a ferocious beast, I painted everything in black and white, furiously rejecting shades, highlights, halftones.
Youth roared in the speakers, ten shots in pursuit, peace was abolished.
The seas were deep: they pulled us to the bottom without safety ropes, but after the excruciating dramas there were no answers - a scattering of questions.
I slid between half-truths, a ridiculous, strange philosopher,
Unable to get along with myself.
Youth fought with reason, lit a hand-rolled cigarette, looked straight at me.
The fogs were gloomy: they wrapped the roofs in smog, made angry grimaces.
The light inside turned into fire and did not dare to go out, waltzing precariously along the edges of contrasting poles,
I was drifting in a perfect storm on a dilapidated fishing boat.
Youth said goodbye, rattled its bones, the earth spun more sharply.
The sunsets were red: they hid the sun in their pockets, enveloped the highways.
I read the final credits at the beginning. Aging half a century in advance, little remained as a memory: faded T-shirts, dried-out fields.