Текст песни Сергей Калугин - Второй венок сонетов
- Исполнитель: Сергей Калугин
- Название песни: Второй венок сонетов
- Дата добавления: 27.07.2019 | 23:10:02
- Просмотров: 203
- 0 чел. считают текст песни верным
- 0 чел. считают текст песни неверным
Текст песни
Мы предоставим Слову наполнятьПроточенные временем ложбины,
Струиться вольно; то за пядью пядь
Превосходить уступы и теснины,
Чтоб вслед за тем с немыслимых высот
Обрушиться ярящимся каскадом.
Поистине: для слова нет преграды,
Им создан мир и всяка тварь живёт.
Чужда и страшна собственная речь
Тому, кто слову дал свободну течь,
Невыносима умственному взору:
Гремят глаголы, ширится поток...
Да не отвергнет милосердный Бог
Внимающих себе, как приговору.
Внимающих себе, как приговору,
Немногочислен орденский союз.
Свет факела сквозь башенные створы
Сулит нам полночь в цитадели муз.
Здесь праведников оргия в разгаре
И алой кровью пенится кратер.
Здесь пьют наотмашь лучшую из вер,
Не помышляя о венцах и каре.
Когда очнёшься под стеною хлева,
Припомни сон: Король и Королева,
Зерно и посох... но не тщись понять.
Лишь помни. И, быть может, через годы
Ты вновь отыщешь путь под эти своды,
И цепь замкнётся. Орден будет ждать.
И цепь замкнётся. Орден будет ждать
На тесных стогнах, сдавленный врагами.
Напрасно рог магистра станет звать
Далёкое спасительное знамя.
Ужасны взгляд и речи Короля.
Монарх подъемлет латную десницу:
"Кто Ордену на помощь устремится,
Да ведает, что ждёт его петля!".
Всё глуше, всё слабее рог звучит...
Монарх в седле незыблемо сидит,
Как бы внимая давешнему спору.
Умолкнул рог. Длань поднята опять.
Король со смехом требует призвать
Жену, архитриклина и жонглёра.
Жену, архитриклина и жонглёра
Разумный не допустит толковать.
Их вздорным басням, что подобны сору,
Не должно, как оракулу, внимать.
Но мы с тобой, мой друг, презрели разум!
Нам дух живит фалернская струя.
Жена, архитриклин... о чём бишь я?
Любимый друг, осушим чаши разом!
Над миром ночь, и Пестум засыпает.
Под звон цикад в бездонном небе мая
Сатурн вступает в области Стрельца.
Пока на кровле не взликует кочет,
Мы будем пить и петь во славу ночи,
Укрывши лица и раскрыв сердца.
Укрывши лица и раскрыв сердца,
Мы движемся к забытому чертогу -
Туда, где знак Дракона и Кольца
В рассветный час мерцает над порогом.
Идём сквозь мир, как воды сквозь песок -
Незримы, недоступны опознанью.
Созвездия меняют очертанья,
А путь всё так же близок и далёк.
Конец дороги будет очень прост:
Опустится, гремя цепями, мост,
В ущелье стриж мелькнёт крылатой тенью.
И к вечеру, собравшись за столом
И укрепившись хлебом и вином,
Приступит Братство к всенощному бденью.
Приступит Братство к всенощному бденью:
Удачный для задуманного час.
Внимая покаянным песнопеньям,
Ключарь согбенный не заметит нас.
Мы прокрадёмся спящей галереей
Туда, где обвалилась часть стены,
И вырвемся гулять в лучах луны
По зарослям душицы и шалфея.
Ручей манит купаньем среди звёзд.
Долой вериги, вретище и пост!
Смотри: на водопой пришли олени.
Ужели мир живой не боле свят,
Чем те псалмы, что за стеной звучат,
И алтаря холодные ступени?
И алтаря холодные ступени,
К которым ты испуганно припал,
Ни Девы лик, что из глубокой сени
Глядит на сокрушаемый портал,
Не защитят тебя и не укроют.
Бьют ядра и летят химеры в пыль;
Таранный камень превращает в гиль
Опоры, балки, скрепы и устои.
Се мытарь по твою явился душу.
Он приступом идет и стены рушит,
Ступая по живым и мертвецам.
И он клинок, несущий гибель тронам,
Откованный под небом Скорпиона,
Омоет жаркой кровию Тельца.
Омоет жаркой кровию Тельца
И умастит редчайшими маслами.
В ковчежец поместит слюну скопца,
Творя над ней покров из заклинаний.
Толчёный оникс, известь и сурьму
Смешает и зальёт кипящей ртутью,
А после на полночном перепутье
Содеет круг - и тем прославит тьму.
О, сколько их, упавших в эту бездну,
Чей атанор безумием надтреснут!
Суфлёр, суфлёр, как небосклон твой сер!
И ты умрёшь, как все, и станешь пылью,
Узнавши цену всем своим усильям,
Когда взойдёт над миром Люцифер.
Когда взойдёт над миром Люцифер
В невыразимой гордости и славе,
И все изводы человечьих вер
Пред ним падут и путь ему исправят,
Настанет срок проснуться королям.
И, путаясь в отросших рыжих косах,
На севере восстанет Барбаросса,
А на востоке - грозный Сулейман.
Их призовёт на битву дом Давида.
Смотри: в багровых тучах над Мегиддо
Сам Михаэль горящий меч простер!
Исус Навин, как встарь, вздымает руку.
А значит - в час, когда ударят луки,
На миг прервётся бег небесных сфер.
На миг прервётся бег небесных сфер
И вскинется, разбужен тишиною,
На узком ложе старый кавалер,
Живущий при больнице на покое.
Он выйдет в сад, затопленный луной,
В недоуменьи: как же так случилось,
Что всё вокруг волшебно изменилось,
И сам он не старик, а молодой?
Всё ярче реки лунного огня.
Он слышит ржанье своего коня
Там, в глубине разросшегося сада.
И вдруг, поняв, бросается вперёд,
Покуда ангел держит небосвод,
Открыв тропу для избранного стада.
Открыв тропу для избранного стада,
Господь её немедленно закрыл.
Поскольку всяк, кто ей избегнул ада,
С собою всё семейство притащил.
Набился рай пелёнками и воем,
Подштанниками, грохотом кастрюль,
Свекровями, что за своих сынуль
С невестками сражались смертным боем.
Теперь сам Пётр спать уходит в ад.
Гляди: два альгвасила там стоят.
Когда же ?6?
Перевод песни
We will provide the Word to fillTime-spent hollows
Flow freely; then a span of a span
To transcend ledges and gorge,
So that from unimaginable heights
Collapse in a worried cascade.
Verily: there is no obstacle for the word,
He created the world and every creature lives.
Alien and terrible own speech
To the one who gave the word free flow,
Unbearable to the mind:
Verbs are rattling, the stream is widening ...
May the merciful God not reject
Heeding himself as a sentence.
Heeding himself as a sentence
There are few orders of the Order.
The light of the torch through the tower sections
It promises us midnight in the citadel of the Muses.
Here the righteous orgy is in full swing
And the crater is foaming crimson blood.
Here they drink the best of faiths,
Not thinking of crowns and squares.
When you wake up under the wall of the crib,
Remember the dream: the King and the Queen,
Grain and staff ... but don't try to understand.
Just remember. And, perhaps, in years
You will again find the way to these vaults,
And the chain closes. Order will wait.
And the chain closes. Order will wait
On tight stognah, squeezed by enemies.
In vain the master's horn will call
Distant saving banner.
Horrible look and speech of the King.
Monarch Raises His Hand:
"Who will rush to the Order of Help
Yes knows what awaits his loop! ".
All the wilderness, all the horn sounds weaker ...
The monarch sits firmly in the saddle,
As if listening to this dispute.
The horn fell silent. Hand raised again.
The king with a laugh demands to call
Wife, arhitriklina and juggler.
Wife, arhitriklina and juggler
Reasonable will not allow to interpret.
Their foolish fables that are like litter,
Should not, as an oracle, heed.
But you and I, my friend, despised the mind!
We live the spirit falernskaya jet.
Wife, arhivriklin ... what do I mean?
Beloved friend, dry the bowl at once!
Night is above the world, and Paestum falls asleep.
Under the sound of cicadas in the bottomless sky of May
Saturn is entering the area of Sagittarius.
While on the roof does not kotch,
We will drink and sing for the glory of the night,
Covering their faces and opening their hearts.
Covering their faces and opening their hearts,
We are moving to the forgotten palace -
There, where the sign of the Dragon and the Ring
At dawn hours flickering over the threshold.
We go through the world, like water through sand -
Invisible, inaccessible identification.
Constellations change shape,
And the path is still near and far.
The end of the road will be very simple:
Go down, rattle chains, bridge
In the gorge Swift flashes a winged shadow.
And in the evening, gathered at the table
And having become strong in bread and wine,
The Brotherhood will begin the eternal vigil.
The Brotherhood will take over the All-Night Vigil:
Good for conceived hour.
Listening to penitential chants,
The keyed bent will not notice us.
We sneak in the sleeping gallery
There, where part of the wall has fallen,
And break out walking in the rays of the moon
In thickets of oregano and sage.
The stream attracts bathing among the stars.
Down with the chains, sackcloth and fasting!
Look: deer have come to the watering place.
Can it be that the living world is no more holy,
What are the psalms that sound behind the wall,
And the altar cold stairs?
And the altar is cold steps,
To which you are frightened,
Nor virgin face that out of the deep canopy
Looking at the crushed portal,
Do not protect you and do not cover.
They beat the nuclei and chimeras fly to dust;
Tamara stone turns into a gil
Supports, beams, clamps and foundations.
This tax collector appeared to your soul.
He comes in a fit and tears down the walls,
Stepping on the living and the dead.
And he is the blade that carries the death of thrones,
Forged under the sky of Scorpio,
Wash the hot blood of Taurus.
Washes the hot blood of Taurus
And anoint the rarest oils.
In kovchezhets put ramor's saliva,
Creating cover of spells over it.
Ground onyx, lime and antimony
Mix and fill with boiling mercury
And after the midnight crossroads
He makes a circle - and thereby glorifies the darkness.
Oh, how many of them fell into this abyss,
Whose atanor cracked madness!
Souffleur, souffleur, as the sky is yours gray!
And you will die like everyone else, and become dust,
Having recognized the price with all their efforts,
When the Lucifer rises above the world.
When will Lucifer rise above the world
In unspeakable pride and glory,
And all the torments of human faiths
They will fall before him and they will correct the way
It is time to wake up the kings.
And, tangled in regrown red braids,
In the north, Barbarossa will rise,
And in the east - the formidable Suleiman.
They will be called into battle by the house of David.
Look: in the crimson clouds over Megiddo
Michael himself burning sword stretched!
Joshua, as of old, raises his hand.
And that means - at the hour when the bows strike,
For an instant, the run of the heavenly spheres is interrupted.
For a moment, the celestial spheres will stop running.
And he will rise, awakened by silence,
On the narrow bed of the old gentleman,
Living at the hospital alone.
He will go out into the garden, flooded by the moon,
In the woozy: how did it happen
That everything around has magically changed,
And he is not an old man, but young?
Increasingly brighter than the river of moonlight.
He hears the rye of his horse
There, in the depths of the overgrown garden.
And suddenly, having understood, rushes forward,
As long as the angel holds the firmament,
Opening the trail for the chosen herd.
By opening a trail for a select flock,
The Lord closed it immediately.
Because everyone who escaped hell
With him the whole family dragged.
Paradise filled with diapers and howling
Underpants, crashing pans,
Mother-in-law, what kind of son
With the daughters fought mortal combat.
Now Peter himself goes to sleep in hell.
Look: two algvasila standing there.
When