Текст песни Фридрих Ницше - Утренняя заря - 1-10
- Исполнитель: Фридрих Ницше - Утренняя заря
- Название песни: 1-10
- Дата добавления: 17.09.2018 | 19:15:04
- Просмотров: 318
- 0 чел. считают текст песни верным
- 0 чел. считают текст песни неверным
Текст песни
Ложные заключения из полезности.– Если доказали высшую полезность вещи, то этим еще не сделали ни одного шага для объяснения ее происхождения: т.е. полезность вещи не говорит еще о необходимости ее существования. Но до сих пор господствовало именно такое превратное суждение – и даже в области самой строгой науки. В астрономии полезность спутников (мнимую) выдали за конечную цель их происхождения, именно, чтобы восполнить каким-нибудь путем свет, ослабленный большим расстоянием от солнца., и чтобы жителям планет не было недостатка в свете. Стоит только вспомнить заключения Колумба: земля сотворена для людей; следовательно, если есть земля, она должна быть заселена. “Возможно ли, чтобы солнце светило даром, и чтобы ночные караулы звезд расточались без пользы на непроходимых морях и безлюдных землях?”
Влечения, преобразованные моральными суждениями.
– Одна и та же склонность развивается в томительное чувство трусости под впечатлением порицания, которым клеймят это чувство обычаи; или в приятное чувство смирения, если нравы, как например, христианские, называют его хорошим: т.е. все дело зависит от того, чиста или не чиста бывает совесть. Сама по себе интересующая нас склонность, как и всякая склонность, не имеет ни этого, ни вообще какого-нибудь морального характера или имени, ни даже определенного сопровождающего ощущения удовольствия или неудовольствия – все это она приобретает только впоследствии, как свою вторую природу, когда она вступает в соприкосновение со склонностями, которых окрестили уже именем хороших или дурных, или когда она является качеством существ, моральная оценка которых уже установлена народом. Так, древние греки понимали зависть иначе, чем мы: Гезиод причисляет ее к действиям доброй, благодетельной Эрис, и для них не казалось предосудительным представлять своих богов завистливыми. И это вполне понятно для этой эпохи, душою которой была борьба; а борьба пользовалась тогда высокой оценкой.
Точно так же древние греки понимали надежду иначе, чем мы: им казалась она слепой и коварной. Гезиод говорит о ней в одной басне и притом так странно, так как его рассказ находится в диаметральном противоречии с современным духом, который научился под влиянием христианства видеть в надежде добродетель.
Иудеи понимали гнев иначе, чем мы, и называли его священным; мрачное величие гневного человека представлялось им стоящим на такой высоте, какую европеец не может представить себе: своего гневного Иегову они создали по своим гневным пророкам.
Оценка созерцательной жизни.
– Мы. люди созерцательной жизни, не должны забывать, сколько зла и несчастий принесло созерцание людям активной жизни. Во-первых, брамины, например, ставили своею целью постоянно затруднять жизнь практическим людям и отбивать у них, насколько возможно, энергию к деятельности. Во-вторых, художники; они всегда были людьми нетерпеливыми, капризными, завистливыми, склонными к насилию, беспокойными: такое впечатление, получаемое от них, уменьшает возвышающее и просветляющее впечатление, получаемое от их произведений. В-третьих: философы, совмещающие в себе и религиозную и художественную созерцательную жизнь, рядом с которыми имеет место третья – диалектическая созерцательная жизнь, страсть к доказательствам; они производили на мир тако6 же влияние как и первые два рода людей, предававшихся созерцательной жизни, и своей диалектической страстью делали людей нерешительными. В-четвертых, мыслители и ученые; они редко искали влияния на людей, чаще закапывались они тихо в свои кротовые норы; часто они служили не предметом досады и нерасположения, а предметом насмешек, и этим против своей воли доставляли облегчение людям активной жизни. Наконец, теперь наука сделалась полезной для всех, и если ради этой пользы очень многие, предназначенные к активной жизни, пошли по пути науки в поте лица своего и не без проклятий, то за это зло на ученых и мыслителей не падает никакой вины: это самоистязание.
Перевод песни
False conclusions from utility.- If they proved the highest usefulness of a thing, then they have not yet taken a single step to explain its origin: i.e. the usefulness of a thing does not yet speak of the necessity of its existence. But up to now, it was precisely such a wrong judgment that prevailed - and even in the field of the most rigorous science. In astronomy, the usefulness of satellites (imaginary) was given out as the ultimate goal of their origin, namely, in some way to make up for the light weakened by the great distance from the sun., And so that the inhabitants of the planets had no shortage of light. One has only to recall the conclusions of Columbus: the earth was created for people; therefore, if there is land, it must be populated. “Is it possible for the sun to shine for nothing, and for the nightly guards of the stars to lavish uselessly on impassable seas and deserted lands?”
Attractions Transformed by Moral Judgments.
- One and the same tendency develops into a languid feeling of cowardice under the impression of censure, which this sense of customs stigmatizes; or in a pleasant sense of humility, if mores, such as Christian ones, call it good: i.e. it all depends on whether conscience is clean or not clean. In itself, the tendency that interests us, like any tendency, has neither this, nor any kind of moral character or name, nor even a certain accompanying feeling of pleasure or displeasure - all this it acquires only later, as its second nature, when comes into contact with inclinations, which have already been dubbed the name of good or bad, or when it is a quality of creatures, a moral assessment of which has already been established by the people. So, the ancient Greeks understood envy differently from us: Hesiod ranks her among the actions of the good, beneficent Eris, and for them it did not seem reprehensible to represent their gods as envious. And this is understandable for this era, the soul of which was the struggle; and then the struggle was highly appreciated.
In the same way, the ancient Greeks understood hope differently from us: they seemed blind and treacherous to them. Hesiod speaks of her in one fable and, moreover, is so strange, since his story is in diametrical contradiction with the modern spirit, which has learned under the influence of Christianity to see virtue in hope.
The Jews understood anger differently than we did, and called it sacred; the gloomy grandeur of an angry man seemed to them standing at such a height that a European could not imagine: they created their angry Jehovah from their angry prophets.
Assessment of contemplative life.
- We. people of a contemplative life, must not forget how much evil and misfortune brought contemplation to people of active life. Firstly, the Brahmins, for example, set as their goal to constantly complicate the life of practical people and to discourage from them, as much as possible, the energy for activity. Secondly, artists; they have always been impatient, capricious, envious, violent, restless: such an impression received from them reduces the uplifting and enlightening impression received from their works. Thirdly: philosophers who combine in themselves both religious and artistic contemplative life, next to which there is a third - a dialectical contemplative life, a passion for evidence; they made the same impact on the world as the first two kinds of people who indulged in a contemplative life, and with their dialectic passion made people indecisive. Fourth, thinkers and scientists; they rarely sought influence on people; more often they buried quietly in their moleholes; often they served not as an object of annoyance and disinclination, but as an object of ridicule, and thereby against their will brought relief to people of active life. Finally, now science has become useful for everyone, and if, for the sake of this benefit, very many, destined for an active life, took the path of science in the sweat of their faces and not without curses, then for this evil scholars and thinkers have no fault: this self-torture .