Текст песни
La Patota
En el centro de la plaza, la hora de los valientes;
la Córdoba y la Corrientes se trenzaban por el honor.
Cuchillo, cadena y faca; patada, puño y cabeza;
no es un cuento de los veinte, ya existía el rock and roll.
El chino era karateca con estilo y profesión,
se cargaba a cuatro o cinco sin armas y sin sudor.
Siempre había un gordo efectivo que aplanaba con rigor,
siempre había un petiso erguido con nariz de boxeador.
Calentaban con ginebra y escuchaban a Manal;
le rajaban a la cana como mi perro al bozal.
A pesar de lo salvaje no se daban a matar;
se querían en el fondo, su deporte era pelear.
Se acabó con los milicos la violenta tradición;
el chino terminó preso sin indulto ni perdón.
Al petiso lo mataron en alguna confusión;
el gordo se hizo cana, la puta que lo parió.
Шайка
Посреди площади, час битвы;
Улицы Кордова и Корриентес сошлись отстоять свою честь.
Нож, цепь и финка; пинки, кулаки и головы;
но это не рассказ о двадцатых, уже звучал рок'н'ролл.
Китаёза был каратека по стилю и по профессии,
без проблем он мог завлить четырех или пятерых голыми руками.
Был грозен толстяк, который прессовал жестко,
был еще коренастый малыш, с боксерским носом.
Они согревались джином и слушали Manal*;
они рвали ментов как тузик тряпку.
Несмотря на кураж они не доводили до убийств;
они любили свое дно и драка была для них спортом.
Закончились веселые дни когда к власти пришли солдафоны;
китаёза закончил сроком без права на амнистию.
малыша убили в какой-то заварушке;
а толстяк стал ментом, сукин сын.
Перевод песни
La Patota.
В центре площади время храбрания;
Кордоба и течения были оплетны за честь.
Нож, цепь и фаса; удар, кулак и голову;
Это не сказка о двадцати, уже было рок-н-ролл.
Китайцы были Каратекой со стилем и профессией,
Он был загружен в четыре или пять без оружия и без пота.
Всегда был эффективный жир, который строго сплющен,
Был всегда маленький домик с носом боксера.
Нагретый джин и слушал манал;
Они поднялись на трость, как моя собака на морду.
Несмотря на дикарь, они не убивали себя;
Они хотели себя глубоко вниз, его спорт боролся.
Насильственная традиция закончилась с военными;
Китайский закончил заключенный без прощения или прощения.
Al Petis убил его в некоторой путанице;
Жир один стал канем, шлюха, которая родила ему.
Шайка.
Постеди плащади, час битвы;
Улицы Кордова и корриентес Сошлись расстать совою что.
Нож, Цуть И финка; Пинки, Кулаки и Головы;
Но это не рассказ о Дваджетные, уже Звучал Рок'Н'Ролл.
Китаёза Был каратека по стелю и по простазаниям,
Без проблем ОН Мог Задвиньте Четырех Или Пятерых ГОЛЫМИ РУКАТИМИ.
Был Грозен Толстяк, Которный прессовал Жестко,
Был Еще Коренастый малыш, с боксерским носом.
Один Согревались Джинм и Слушали Манал *;
ОНИ РВАЛИ МНТОВ КАК ТУЗИК ТРЯПКУ.
Несмортрая на Кураж ОНИ Не Доводили добейств;
ОНИ ЛЮБИЛИ СВОЕ ДНО И ДРАКА БЫЛА ДЛЯ НИХ СПОРТА.
Закончились веселые дни когда к власти пришли солдафоны;
Китаёза закончил соком без права на амнистию.
Малыш убил в какой-то заварушке;
А Толстяк стал ментом, сукин сын.