Текст песни
Кафе называлось,
как странная птица, -
"Фламенго".
Оно не хвалилось огнями,
оно не шумело.
Курило кафе
и холодную воду
глотало...
Была в нем гитара.
Взъерошенный парень
сидел на малюсенькой сцене.
Он был непричёсан, как лес,
неуютен, как цепи.
Но в звоне гитары
серебряно слышались трубы, -
с таким торжеством
он швырял свои пальцы
на струны!
Глаза закрывал
и покачивался полузабыто...
В гитаре была то ночная дорога,
то битва,
то злая веселость,
а то
колыбельная песня.
Гитара металась
В ней слышалось то нетерпенье,
то шелест волны,
то орлиный
рассерженный клекот,
зубов холодок
и дрожанье плечей
оголенных.
Задумчивый свет
и начало
тяжелого ритма...
Гитара
смеялась!
Со мной гитара
говорила.
Четыре оркестра она бы
смогла переспорить...
Кафе называлось,
как чья-то старинная повесть, -
"Фламенго".
Все так же
дымило кафе
и в пространстве витало...
А парень
окончил играть
и погладил гитару.
Уже незнакомый,
уже от всего
отрешенный, -
от столика к столику
робкой походкой
пошел он.
Он шел,
как идут по стеклу, -
осторожно и смутно.
И звякали деньги.
И он улыбался чему-то.
И, всех обойдя,
к закопченной стене притулился...
Я помню,
я помню все время
того гитариста!
Я чувствую собственной кожей,
как медленно-медленно
в прокуренном напрочь кафе
под названьем "Фламенго"
на маленькой сцене
я сам коченею от боли.
Гитара
смеялась!
Со мной гитара
говорила.
Четыре оркестра она бы
смогла переспорить...
Кафе называлось,
как чья-то старинная повесть, -
"Фламенго".
Перевод песни
The cafe was called,
like a strange bird, -
"Flamengo".
It did not boast of lights,
it did not make any noise.
Kurilo cafe
and cold water
swallowed ...
There was a guitar in it.
The disheveled guy
sat on a tiny scene.
He was unknotted, like a forest,
uncomfortable, like a chain.
But in the sound of the guitar
the pipes sounded silvery, -
with such triumph
he threw his fingers
on the strings!
Eyes closed
and swayed half-forgotten ...
The guitar was a night road,
then the battle,
then an evil gaiety,
or else
Lullaby.
Guitar rushed
There was a sound of impatience in her,
then the rustle of the wave,
then the eagle
an angry scream,
teeth chill
and the trembling of the shoulders
bared.
Thoughtful light
and the beginning
heavy rhythm ...
Guitar
laughed!
Guitar with me
spoke.
Four orchestras she would
could argue ...
The cafe was called,
like someone's old story -
"Flamengo".
All the same
smoked a cafe
and in space it was ...
And the guy
graduated from play
and stroked the guitar.
Already an unfamiliar,
already from the whole
detached, -
from table to table
timid gait
he went.
He was walking,
as they walk on the glass, -
carefully and vaguely.
And the money tinkled.
And he was smiling at something.
And, having bypassed everyone,
to the smoky wall was bored ...
I remember,
I remember all the time
that guitarist!
I feel my own skin,
how slowly
in a smoke-filled cafe
under the name "Flamengo"
on a small stage
I myself kocheneyu of pain.
Guitar
laughed!
Guitar with me
spoke.
Four orchestras she would
could argue ...
The cafe was called,
like someone's old story -
"Flamengo".