Текст песни Дана Кипринич - Такие слишком медовые эти луны
- Исполнитель: Дана Кипринич
- Название песни: Такие слишком медовые эти луны
- Дата добавления: 01.10.2018 | 04:15:04
- Просмотров: 264
- 0 чел. считают текст песни верным
- 0 чел. считают текст песни неверным
Текст песни
Лытдыбр МосквеТакие слишком медовые эти луны, такие звезды - острые каблуки, меня трясет от каждого поцелуя, как будто губы - голые проводки, а мне бы попивать свой чаек духмяный, молиться молча каждому вечерку, меня крутили, жили, в ладонях мяли и вот случайно выдернули чеку, за это даже в школе бы физкультурник на год освободил от своей физры, меня жует в объятьях температурных, высинивает, выкручивает навзрыд, гудит волна, захлестывает за борт, а в глазах тоска, внутри непрерывный стон, но мне нельзя апрель - у меня работа и курсовик пятнадцатого на стол.
Играю свои безвыигрышные матчи, диктую свой отточенный эпилог, чтоб из Москвы приехал прекрасный мальчик, и ткнулся носом в мой обоженный лоб. А дома запах дыма и вкус ванили, а дом-то мал и грязен, как я сама, а мне не написали, не позвонили, не приоткрыли тайные закрома. Таскаюсь по проспектам - как будто голой, да вот любой бери меня не хочу - и город цепко держит клешней за горло, того гляди задушит через чуть-чуть, приду под вечер, пью, залезаю в ванну, как тысячи таких же как я девиц, а что у вас немедленно убивало, здесь даже не хватает на удивить.
И это не любовь - а еще покруче, всё то, что бьет наотмашь, издалека. Такие слишком синие эти тучи, такие слишком белые облака.
Ребята, мой плацдарм до травинки выжжен, разрытые траншеи на полдуши. Ребята, как же я вас всех ненавижу, всех тех, кто знает, как меня рассмешить. Вы до конца на мне затянули пояс, растерли закостенелое докрасна, а после - всё, свободна, билет на поезд и поезжай в свой Питер. А в нем весна.
Но мне в большом пакете, сухпай на вынос отдали, нынче кажется, всё на свете, мне б успокоить это, что появилось хоть выносить, оставить в себе до смерти. Да вы богатыри - ведь пробить непросто махину эту - а по последней версии сто шестьдесят четыре живого роста, полцентнера почти неживого веса. Да я вернусь, когда-нибудь, да наверно, опять вот так, минуточкой, впопыхах, но у тебя очки и немножко нервно и волосы - специально, чтоб их вдыхать.
И как я научилась при вас смущаться и хохотать до привкуса на губах, как вы так умудряетесь помещаться в моей башке, не большей чем гигабайт? В моих руках, продымленных узких джинсах, в моих глазах, в прожилочках на висках, как удалось так плотно расположиться, и ни на миг на волю не отпускать? А жизнь совсем иначе стучит и учит - не сметь считать, что где-нибудь ждут-грустят. Как вы смогли настолько меня прищучить, что я во сне проспыаюсь у вас в гостях? Ведь я теперь не смогу уже по-другому, закуталась в блестящее волокно. Такие слишком длинные перегоны, такой свистящий ветер через окно.
Уйдите и отдайте мое хмельное, земное одиночество, мой фетиш.
А может быть я просто немножко ною, чтобы проверить, всё ли ты мне простишь.
Перевод песни
Lytdybr MoscowThese moons are too honey, such stars are sharp heels, it shakes me with every kiss, as if my lips are bare wires, and I should drink my seagulls spiritually, pray silently every evening, they twisted me, lived, wrinkled in their palms and then accidentally pulled out a check, for this, even at school, a sportsman would free him from his physical education for a year, chew me in the embrace of the temperature, vyininet, twist sobbing, the buzzing wave, overwhelming overboard, and in the eyes of longing, inside a continuous moan, but I can not April - I have work and the fifteenth year student on the table.
I play my win-win matches, dictate my honed epilogue so that a beautiful boy comes from Moscow and pokes his nose into my dear forehead. At home, the smell of smoke and the taste of vanilla, but the house is small and dirty, like I myself, but they did not write to me, did not call, did not open secret bins. I’m lugging along the avenues - as if naked, but I don’t want to take me anymore - and the city tenaciously holds its claws by the throat, it will strangle me a little bit, I will come in the evening, drink, get into the bath, like thousands of girls like me, and what killed you immediately is not enough to surprise here.
And this is not love - but even more abruptly, everything that hits the wrong way, from afar. These clouds are too blue, such clouds are too white.
Guys, my bridgehead to a blade of grass burned out, open trenches for half a soul. Guys, how I hate you all, all those who know how to make me laugh. You tightened my belt to the end, rubbed the ossified red-hot, and after that - everything, free, train ticket and go to your Peter. And in it is spring.
But to me in a large package, they gave away a dry take-away, now it seems that everything in the world, I would have to reassure that I had at least to endure, leave it to myself to death. Yes, you are heroes - after all, it’s not easy to break this colossus — and according to the latest version, one hundred and sixty-four live growth, half a centner of almost inanimate weight. Yes, I’ll be back someday, probably again like this, wait a minute, in a hurry, but you have glasses and a little nervous and hair - especially to inhale.
And how did I learn to be embarrassed and laugh with you on the lips, how do you manage to fit in my head, no more than a gigabyte? In my hands, smoked in tight jeans, in my eyes, in veins on my temples, how did you manage to get so tight and not let go for free? And life knocks and teaches in a completely different way - not to dare to think that they are waiting somewhere, they are sad. How could you pincer me so much that I wake up in a dream at your place? After all, now I can’t do it any other way, wrapped myself in a shiny fiber. Such long stretches, such a whistling wind through the window.
Go away and give my drunken, earthly loneliness, my fetish.
Or maybe I'm just a little aching to check if you forgive me everything.