Текст песни
У меня был удачный день. Я проехал немало миль.
Я прослушал богатый набор песен радио-ретро.
Я забыл, что такое лень. Я забыл, что такое штиль.
И от ветра слетел мой убор - головной, что из фетра.
Ждал учтивый меня приём. Вечеринка из мира грёз.
Джо Димаджио в списке гостей. Или кто-то подобный.
Ждали чаши с вином и льдом, чудо-клавишник виртуоз -
и фуршет, без особых затей, но отменно съедобный.
А ещё водопад новостей и хозяин предобрый.
Он представил меня родне. Я легко полюбил родню.
Важный дядя мне руку сдавил (губернатор, не ниже).
С двух сторон улыбнулись мне две племянницы-инженю.
А вихрастый кузен заявил, что учился в Париже.
Грянул клавишник до-ре-ми, откусил от сигары край -
и во все свои сколько-то рук принялся за работу.
Мёдом ты его не корми, виски с содовой не давай,
разреши ты ему этот звук, эту самую ноту.
Чтобы всё замелькало вокруг, предаваясь полёту.
Между танцами я успел и освоить второй этаж,
и кузену допрос учинить: тяжело ли в ученье.
Я бильярдную осмотрел, не шутя посетил гараж.
И на кухню зашёл уточнить, как печётся печенье.
Выбивался ли я из сил? Наряжал ли себя в чалму?
Подражал ли Димаджио Джо? Да ни в коем же разе!
Я общителен был и мил, ибо помнил, что час тому
прикатил в особняк на «пежо», а не в тундру на «КрАЗе».
Всё, что делал я, было свежо, как растение в вазе.
Уходя, пожевал я льда. Пожелал доброй ночи всем.
Двум племянницам я подарил две зелёные груши.
И отправился в никуда. Но с три короба перед тем
губернатору наговорил возмутительной чуши.
А снаружи мела зима. Но за нею пришла весна.
Следом лето пришло, а потом - сразу осень, конечно.
Предо мною - как в синема - скалы, заросли, племена
возникали своим чередом и скрывались неспешно,
то пылая бенгальским огнём, то чернея кромешно.
У меня был удачный день. Он не кончился до сих пор.
До сих пор я и гость и жених - на балу и в пекарне.
В небе, несколько набекрень, головной мой парит убор.
И фасады окраин родных не мешают пока мне.
А не то бы я камня от них не оставил на камне.
2001
Перевод песни
I had a good day. I've traveled many miles.
I listened to a rich set of retro radio songs.
I forgot what laziness is. I forgot what calm is.
And my headdress flew off from the wind - a headdress that was made of felt.
A courteous welcome was waiting for me. A party from the world of dreams.
Joe DiMaggio is on the guest list. Or someone like that.
They waited for bowls of wine and ice, the wonderful keyboard virtuoso -
and a buffet table, without much fuss, but superbly edible.
And also a waterfall of news and a kind owner.
He introduced me to relatives. I easily fell in love with my relatives.
An important uncle squeezed my hand (Governor, not lower).
Two ingenue nieces smiled at me from both sides.
And the whimsical cousin said that he studied in Paris.
The keyboard player struck do-re-mi, bit off the edge of the cigar -
and with all his hands, he set to work.
Don't feed him honey, don't give him whiskey and soda,
allow him this sound, this very note.
So that everything flashed around, indulging in flight.
Between dances, I managed to master the second floor,
and to interrogate the cousin: is it hard to learn.
I looked around the billiard room, not jokingly visited the garage.
And I went into the kitchen to clarify how cookies are baked.
Was I exhausted? Did you dress yourself in a turban?
Did DiMaggio Joe imitate? Yes, not at all!
I was sociable and sweet, for I remembered that the hour
I drove to the mansion in a Peugeot, not to the tundra in a KrAZ.
Everything I did was as fresh as a plant in a vase.
As I left, I chewed ice. Wished good night to everyone.
I presented two green pears to my two nieces.
And went nowhere. But with three boxes before
to the governor he said outrageous nonsense.
And outside was chalk winter. But spring came for her.
Summer came next, and then autumn, of course.
Before me - as in cinema - rocks, thickets, tribes
emerged as usual and disappeared slowly,
sometimes blazing with Bengal fire, then blackening completely.
I had a good day. It has not ended yet.
Until now, I am both a guest and a groom - at the ball and in the bakery.
In the sky, a little to one side, my headdress soars.
And the facades of the outskirts of my relatives do not bother me yet.
Otherwise I wouldn't have left a stone unturned from them.
2001
Смотрите также: