Текст песни Михаил Щербаков - Сердце Ангела
- Исполнитель: Михаил Щербаков
- Название песни: Сердце Ангела
- Дата добавления: 14.07.2018 | 15:15:09
- Просмотров: 400
- 0 чел. считают текст песни верным
- 0 чел. считают текст песни неверным
Текст песни
В календари не занесён, не изловим арканом,наверняка слабоголос, исключено, что груб,
по вековой лесостепи, по молодым барханам,
точно в бреду гробовщика, двигаюсь я, как труп.
Солончаки, известняки, торсы в броне и в перьях,
Аничков мост, Трокадеро, улица Жабр и Фибр —
спутались так, что иногда, в американский берег
взор уперев, я узнавал, скажем, Таиланд и Кипр.
Волей моей произошли и ордена и кланы.
Разве что в тех двух областях я не завёл семьи,
где только снег, только зима — и никакой рекламы.
На остальных материках семьдесят стран — мои.
Жители сёл, жители скал — лодыри все и воры.
Сборщики трав, рубщики верб — к общему всех клейму.
Семьдесят лет чары свои в хижины к ним и в норы
я приносил, но применить не находил, к кому.
С кем ни сойдись, либо рождён, либо взращён калекой.
Каждый второй слеп или нем, или разут, раздет.
Слышал бы кто, что за латынь я им внушал, как лекарь,
Видел бы кто, сколько ножей щерилось мне в ответ.
Ключницами в монастырях, мойщицами в тавернах,
от рядовой кинозвезды до золотой швеи,
исключено, что неземных, наверняка неверных,
ладных собой семьдесят жён в разных краях — мои.
Не устремлюсь от мятежа толку искать в жандармах.
Выйдет луна — не восхищусь, я не люблю луны.
В музыке сфер прежде я чтил сольный рефрен ударных.
Ныне он мил чуть ли не всем, что до меня — увы.
К облаку взмыл белый орёл, тронулась вглубь сардина,
бравый капрал Наполеон завоевал Москву.
Ведал бы кто, как это всё, как это мне противно!
Семьдесят жён, семьдесят стран, семьдесят лет живу.
Соло литавр гибнет в бою за чистоту звучанья.
Зыблется твердь, морщится дол, тянется вспять вода.
Да, это он, верхний предел, апофеоз отчаянья.
Ныне ему мало кто рад, что до меня — я да.
Это не жизнь, это не казнь, это сумбур и брызги.
Раз уж ты есть, музыка сфер, не прозевай, развей,
распредели перечень сей в рёве своём и визге.
Установи, кто я такой, что я за тварь, за зверь.
1995
Перевод песни
In calendars is not brought, we do not catch a lasso,probably weak-willed, it is ruled out that he is rude,
by the age-old forest-steppe, by young barkhans,
exactly in the delirium of the undertaker, I move like a corpse.
Solonchaks, limestones, torsos in armor and feathers,
Anichkov Bridge, Trocadero, Jabr and Fibre Street -
confused so that sometimes, on the American coast
looking up, I learned, say, Thailand and Cyprus.
By my will, orders and clans have taken place.
Unless in those two areas I did not start a family,
where only snow, only winter - and no advertising.
On the other continents, seventy countries are mine.
The inhabitants of the villages, the inhabitants of the rocks are all loafers and thieves.
Collectors of grasses, rubbers of willows - to a common brand.
Seventy years of their charms in huts to them and into burrows
I brought, but could not apply, to whom.
With whom one comes together, either is born, or nurtured by a cripple.
Every second is blind, or he is, or is undone, stripped.
I would have heard who, what Latin inspired them, like a doctor,
I would have seen who, how many knives were twinkling in response to me.
The clerks in the monasteries, the washers in the taverns,
from an ordinary movie star to a gold seamstress,
it is excluded that the unearthly, probably unfaithful,
Well, seventy wives in different parts are mine.
I will not rush from insurrection to search in gendarmes.
The moon will come out - I will not admire, I do not like the moon.
In the music of the spheres before, I revered the solo refrain of the drums.
Now he is pretty to all that before me - alas.
A white eagle soared into the cloud, moved deeper into the sardine,
The gallant Corporal Napoleon conquered Moscow.
Would know who, like this, how disgusting it is to me!
Seventy wives, seventy countries, I live for seventy years.
The solo timpani dies in battle for the purity of sound.
The expanse is frozen, the water is wrinkled, the water is running back.
Yes, this is he, the upper limit, the apotheosis of despair.
Nowadays, few people are glad that to me - I am.
It's not life, it's not execution, it's confusion and splashes.
Since you are, the music of the spheres, do not miss, razvei,
distribute this list in his bellowing and squealing.
Establish who I am, what I am for a creature, for an animal.
1995