Текст песни Раз-два-три, ветер изменится - Глава 9 отрывок 8
- Исполнитель: Раз-два-три, ветер изменится
- Название песни: Глава 9 отрывок 8
- Дата добавления: 19.05.2020 | 06:40:05
- Просмотров: 175
- 0 чел. считают текст песни верным
- 0 чел. считают текст песни неверным
Текст песни
Он прятался под кроватью, а отец заходил в комнату с ремнем наперевес, задирал покрывало и орал, разбрызгивая слюну: «Вылезай, тварь! Вылезай!». Он тащил его за руку: огромная лапища на тонком запястье – волок в зал, где на диване сидела мама, дрожащая от страха и боли (разбитое лицо и широкий синий след на шее). Отец тряс его за плечо и визжал: «Снимай трусы, кусок дерьма! Я сказал – снимай!». И ему приходилось; ему приходилось стаскивать с себя заштопанное дешевое белье, мокрое от ужаса, и, прижав ладони друг к другу, становиться на колени и ждать, пока воздух не рассечет первый удар. Было больно, очень больно; отец упирался ногой в его ягодицы и бил ремнем по бедрам, приговаривая: «Я тебе покажу, как гадить в постель! Я тебе покажу!..»Мама хрипела: «Отпусти его, пожалуйста!» - но отец подходил и давал ей оплеуху, а потом еще одну, и еще одну, а была ночь, когда он, избив и его, и ее, стал снимать с нее юбку и достал из штанов член: уродливый, багровый член – и начал тыкать им ей в лицо. «Бери, сука… Бери…» - отец держал ее за волосы и быстро двигал бедрами, не обращай внимания на то, что маму тошнило.
И он помнил, помнил, помнил эту ночь, потому что поднял голову и увидел, как мама, рыдая, задыхаясь от рвоты и слез, показала ему рукой на дверь. И это был момент, когда он понял: никто не придет и не спасет его. Боль будет вечной.
Он шел в комнату, где брат, забившись в угол кровати, читал какую-то молитву и, зажмурившись, обкусывая кожу с пальцев. Брат говорил: «Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста» - и так длилось часами, пока отец не уставал и не стаскивал мать на пол, чтобы, обозвав ее шлюхой и ударив в живот, уйти пить в ближайший паб.
Никто не помог ему. Никто не вытащил его из этого Ада.
И меня никто не вытащит. Ад внутри каждого из нас, и с годами он разгорается только ярче.
В тот вечер я впервые понял, насколько правильными и справедливыми были его действия: только смерть может избавить от вечной внутренней пустоты, от одиночества, от страданий, от непонятности. Потому что после смерти ничего нет – и он дарил людям, которых любил, этот подарок. Он освобождал их.
Перевод песни
He was hiding under the bed, and his father came into the room with a belt at the ready, pulled up the bedspread and screamed, spraying saliva: “Get out, creature! Get out! ” He dragged him by the hand: a huge claw on a thin wrist - dragged into the room, where my mother sat on the couch, trembling with fear and pain (a broken face and a wide blue mark on the neck). Father shook his shoulder and squealed: “Take off your underpants, a piece of shit! I said take off! ” And he had to; he had to pull off his darned cheap linen, wet with horror, and, clutching his hands to each other, kneel down and wait until the first blow was cut through the air. It was painful, very painful; the father rested his foot on his buttocks and hit the thigh with a belt, saying: “I will show you how to shit in bed! I'll show you!.."Mom wheezed: “Let him go, please!” - but the father came up and gave her a slap in the face, and then another, and another, and there was a night when he, having beaten both him and her, began to take off her skirt and pulled out a member from his pants: an ugly, crimson cock - and he began poke them in her face. "Take it, bitch ... Take it ..." - the father held her by the hair and quickly moved his hips, do not pay attention to the fact that mom was sick.
And he remembered, remembered, remembered that night, because he looked up and saw how mother, sobbing, panting from vomiting and tears, showed her hand to the door. And this was the moment when he realized: no one would come and save him. The pain will be eternal.
He walked into the room, where his brother, huddled in the corner of the bed, read some kind of prayer and, squinting, biting his skin from his fingers. The brother said: “Please, please, please,” and this lasted for hours until his father got tired and pulled his mother to the floor so that, calling her a whore and hitting her in the stomach, he would go to drink at the nearest pub.
No one helped him. No one pulled him out of this Hell.
And nobody will pull me out. Hell is inside each of us, and over the years it flares up only brighter.
That evening I first realized how correct and fair his actions were: only death can save us from eternal inner emptiness, from loneliness, from suffering, from incomprehensibility. Because after death there is nothing - and he gave the people he loved this gift. He set them free.