Текст песни Евгений Евтушенко - Идут белые снеги
- Исполнитель: Евгений Евтушенко
- Название песни: Идут белые снеги
- Дата добавления: 24.01.2018 | 10:15:03
- Просмотров: 717
- 0 чел. считают текст песни верным
- 0 чел. считают текст песни неверным
Текст песни
Идут белые снеги,как по нитке скользя...
Жить и жить бы на свете,
но, наверно, нельзя.
Чьи-то души бесследно,
растворяясь вдали,
словно белые снеги,
идут в небо с земли.
Идут белые снеги...
И я тоже уйду.
Не печалюсь о смерти
и бессмертья не жду.
Я не верую в чудо.
Я не снег, не звезда,
и я больше не буду
никогда, никогда.
И я думаю, грешный, -
ну, а кем же я был,
что я в жизни поспешной
больше жизни любил?
А любил я Россию
всею кровью, хребтом -
её реки в разливе
и когда подо льдом,
дух её пятистенок,
дух её сосняков,
её Пушкина, Стеньку
и её стариков.
Если было несладко,
я не шибко тужил.
Пусть я прожил нескладно -
для России я жил.
И надеждою маюсь
(полный тайных тревог),
что хоть малую малость
я России помог.
Пусть она позабудет
про меня без труда,
только пусть она будет
навсегда, навсегда.
Идут белые снеги,
как во все времена,
как при Пушкине, Стеньке
и как после меня.
Идут снеги большие,
аж до боли светлы,
и мои, и чужие
заметая следы...
Быть бессмертным не в силе,
но надежда моя:
если будет Россия,
значит, буду и я.
1965
Перевод песни
There are white snow,like a thread on the slope ...
Live and live in the world,
but, probably, it is impossible.
Someone's soul without a trace,
dissolving away,
like white snow,
go to heaven from the earth.
White snow is coming ...
And I, too, will leave.
Do not worry about death
and I do not wait for immortality.
I do not believe in miracles.
I'm not snow, not a star,
and I will not be any more
never ever.
And I think sinful, -
well, and what I was,
that I'm hasty in my life
more loved your life?
And I loved Russia
with all the blood, a ridge -
its rivers in the spill
and when under the ice,
the spirit of her five-sided,
the spirit of its pine forests,
her Pushkin, Stenka
and her elders.
If it was not easy,
I'm not very tight.
Let me lived awkwardly -
for Russia, I lived.
And hopefully I'm afraid
(full of secret alarms),
that though a small smallness
I helped Russia.
Let her forget
about me without difficulty,
only let it be
forever, forever.
There are white snow,
as at all times,
as in the case of Pushkin, Stenka
and as after me.
There are big snow,
already painfully light,
and mine, and others
sweeping the tracks ...
To be immortal is not in force,
but my hope is:
if there is Russia,
then I will.
1965