Текст песни Владимир Махнач - История Православия в западно-русских землях
- Исполнитель: Владимир Махнач
- Название песни: История Православия в западно-русских землях
- Дата добавления: 27.08.2019 | 03:58:03
- Просмотров: 205
- 0 чел. считают текст песни верным
- 0 чел. считают текст песни неверным
Текст песни
Все, что можно было сделать в рамках постепенного ополячивания высших слоев общества Западной Руси, было сделано в 15-м – первой половине 16 века, но дальше, дальше этого пойти нельзя. Литва независима, шляхта пользуется шляхетскими правами, магнаты самые сильные которые вообще водились, пожалуй, в Центральной Европе, в Польше не было таких могущественных магнатов. В землях скажем, князей Острожских еще на рубеже 16-17 веков православных храмов числилось порядка 700, а костелов было 4. Духовенство тоже было ограждено определёнными правами, а в городах – православные ремесленные братства. Кроме того поляки не имели права приобретать земли в Великом Княжестве Литовском, а литвины в Жечи Посполитой не могли, в Польше. Так что процесс дальнейшего натиска с Запада на Восток казалось бы, был остановлен. Более того, не только православные западноруссы, но и многие литовцы были настолько раздражены постоянным польским натиском, что в Великом Княжестве всегда существовала сильная промосковская партия. А почему промосковская, а не просто литовская? А потому, что многие энергичные католики уехали в Польшу, они занимали там более высокие посты, чем даже поляки; слишком многие энергичные православные уехали во Владимирскую Русь, князья Бельские, например, ставшие блистательными русскими аристократами ещё в 15 веке. Литва тратила свою огромную энергию на чужих территориях – на Западе, становясь поляками, боролись с немцами, а на Востоке становясь русскими, боролись с Ордой. И если в начале 15-го века при Витовте (Витаутасе) Великое княжество Литовское настолько сильно, что может выбирать, кого присоединить – Польшу или Русь, то в начале следующего, 16 века Литва настолько сильна, чтобы выбрать, кто ее присоединит – Польша или Россия.Так как большинство населения Великого Княжества оставалось православным, скорее всего после пресечения династии Ягеллонов – потомков Ягайло, уния с Польшей была бы расторгнута. Но тут западничество помешало – произошло непоправимое: государственное объединение. В 1569 году Польша и Литва в результате Люблинской унии объединяются в одно государство. Так была открыта дорога и церковной унии. Пользуясь шляхетскими и магнатскими правами, окатоличенная знать Украины и Белоруссии, ставши теперь польским панами… Их очень много этих фамилий, которые были когда-то православными русскими и литовскими магнатами, а стали поляками: князья Вишневецкие, Збаражские, Острожские, Сангушки, многие некняжеские фамилии как Сапеги, Тышкевичи, Глебовичи… Во всей этой ситуации трагедия Церкви в том, что обладая огромными возможностями на своих землях и превратив народное право покровительствовать Церкви в право магната, магнат-католик прилагал максимальные усилия, чтобы подчиненный ему феодально русский соборный поп, архимандрит монастыря, а если удаётся, то и епископ, был человек похуже качеством. Выбирали либо беспринципных, которые стремились в духовных своих имениях жить подобно панам: сладко есть и сладко пить. Один из видных деятелей унии епископ Луцкий Кирилл Терлецкий вынужден был отвечать перед шляхетским судом по обвинению в растлении девицы благородного происхождения. Выяснилось, что шляхтянку он правда не растлил, но на суде прозвучало столько его подвигов на этой ниве, что впоследствии православные ехидно замечали, что не хочет ли он теперь стать еще и мусульманином – это будет ему гораздо удобнее – в гаремном смысле. Если не такие люди становились иерархами православными, то люди слабые, как митрополит Рагоза, как митрополит Анисифор Девойко. Постепенно снижалось сопротивление, кроме того православные иерархи были напуганы, а иногда оскорблены могуществом православных братств, могуществом мещан, которые сами пользуясь поддержкой константинопольских патриархов вмешивались в дела церковного управления, сами контролировали епископов, вместо того, чтобы епископы их контролировали. И это тоже подталкивало к унии с Римом, но открыто такого сделать было нельзя. Был составлен заговор, в котором участвовали епископы, но инициаторами были Кирилл Терлецкий и Епатий Потий.
Остальных епископов удалось втянуть в этот заговор, кроме одного, гарантиями полного сохранения всех православных норм вероучения и богослужения, что не было выполнено, после чего отправились в Рим в 1595-й год. Там состоялось нечто совершенно парадоксальное, поразительное. Кирилла и Епатия Потия, которые прибыли в Рим, два месяца почти выдерживали, не давая им повидаться ни с папой, ни с влиятельными кардиналами. Затем наконец они предстали достаточно подготовленные и пораженные могуществом Рима перед папским престолом. Есть картина, изображающая это событие, есть памятная медаль: папа, за ним сонм кардиналов, далее стоят доктора богословия, а перед этим блестящим сонмом коленопреклоненные два православных епископа, два отступника – Кирилл и Епатий. Первая встреча была такова, что им и поговорить-то не удалось, единственное, что они сделали – это облобы?6?
Перевод песни
Everything that could be done within the framework of the gradual rupture of the upper layers of society in Western Russia was done in the 15th and first half of the 16th century, but there is no way to go further. Lithuania is independent, the gentry enjoys gentry rights, the most powerful tycoons that were generally found, perhaps in Central Europe, in Poland there were no such powerful tycoons. In the lands of, say, the princes of Ostrog at the turn of the 16-17th centuries, Orthodox churches numbered about 700, and there were 4 churches. The clergy were also protected by certain rights, and in the cities there were Orthodox craft fraternities. In addition, the Poles did not have the right to acquire land in the Grand Duchy of Lithuania, and the Litvins in the Rzeczpospolita could not, in Poland. So the process of further onslaught from West to East, it would seem, was stopped. Moreover, not only Orthodox Western Russians, but also many Lithuanians were so annoyed by the constant Polish onslaught that a strong pro-Moscow party always existed in the Grand Duchy. And why pro-Moscow, and not just Lithuanian? And because many energetic Catholics left for Poland, they held higher posts there than even the Poles; too many energetic Orthodox left for Vladimir Russia, the Belsky princes, for example, who became brilliant Russian aristocrats back in the 15th century. Lithuania spent its enormous energy on foreign territories - in the West, becoming Poles, they fought with the Germans, and in the East becoming Russians, they fought with the Horde. And if at the beginning of the 15th century under Vytautas (Vytautas) the Grand Duchy of Lithuania is so strong that it can choose who to join - Poland or Russia, then at the beginning of the next, 16th century, Lithuania is so strong as to choose who will join it - Poland or Russia.Since the majority of the population of the Grand Duchy remained Orthodox, most likely after the suppression of the Jagiellonian dynasty - the descendants of Jagiello, the union with Poland would be terminated. But here Westernism prevented - the irreparable happened: a state association. In 1569, Poland and Lithuania as a result of the Lublin Union were united into one state. So the road was opened and the church union. Using the gentry and magnate rights, catholicized the nobility of Ukraine and Belarus, now become Polish pans ... There are a lot of these names that were once Orthodox Russian and Lithuanian magnates, but became Poles: princes Vishnevetsky, Zbarazhsky, Ostrozhsky, Sangushki, many non-princely surnames like Sapieha, Tyszkiewicz, Glebovichi ... In this whole situation, the tragedy of the Church is that, having tremendous opportunities in its lands and turning the people's right to patronize the Church into the right of a magnate, the Catholic magnate applied maximum efforts so that the feudal Russian cathedral priest subordinate to him, the archimandrite of the monastery, and if possible, the bishop, was a worse quality person. They either chose unprincipled people who sought to live like panam in their spiritual estates: eat sweetly and drink sweetly. One of the prominent leaders of the union, Bishop of Lutsk, Kirill Terletsky, was forced to answer before a gentry court on charges of molesting a maiden of noble birth. It turned out that he had not really molested the gentry, but at the trial so many of his exploits in this field were heard that the Orthodox subsequently sarcastically noticed that he would not now want to become also a Muslim - it would be much more convenient for him - in the harem sense. If not such people became Orthodox hierarchs, then people are weak, like Metropolitan Ragosa, like Metropolitan Anisifor Devoiko. Resistance gradually decreased, besides the Orthodox hierarchs were frightened, and sometimes offended by the power of the Orthodox fraternities, the power of the philistines, who themselves, using the support of the Patriarch of Constantinople, interfered in church affairs, controlled the bishops themselves, instead of the bishops controlling them. And this also pushed for a union with Rome, but this could not be done openly. A conspiracy was drawn up, in which the bishops participated, but the initiators were Cyril Terletsky and Epatius Potius.
The remaining bishops managed to be drawn into this conspiracy, except for one, by guarantees of the complete preservation of all Orthodox standards of dogma and worship, which was not fulfilled, after which they went to Rome in the year 1595. Something completely paradoxical, amazing, took place there. Cyril and Eppatius Potius, who arrived in Rome, almost stood for two months, not allowing them to see either the pope or the influential cardinals. Then, finally, they appeared sufficiently prepared and amazed at the power of Rome before the papal throne. There is a picture depicting this event, there is a commemorative medal: pope, followed by a host of cardinals, then there are doctors of theology, and before this brilliant host of kneeling two Orthodox bishops, two apostates - Cyril and Eppatius. The first meeting was such that they didn’t manage to talk, the only thing they did was goofy? 6?